На плоском шестидесятидюймовом экране страстный латиноамериканский красавец ласкал стонущую блондинку с огромным бюстом. Смазливая мордашка девушки светилась от наслаждения. Камера крупным планом брала пухлые розовые губки, когда из колонок неслось очередное:
— Oh, yes. More! More! Fuck me! Fuck me faster!
Потные тела атлетично сложенного мужчины и прекрасной девушки на протяжение полутора часа продолжали выдавать широко известный в народе продукт — порнуху.
— Мерзость, — с ноткой зависти резюмировала Ольга, щелкнув пультом, после того как немудреный сюжет закончился бурным семяизвержением на счастливое лицо актрисы.
Сладко потянувшись, женщина небрежно смахнула с груди крошки земляничного печенья и лениво вылезла из кровати. Шлепая босыми ногами по ламинату, она направилась на кухню — вымыть опустевшую чашку из под какао и поставить на место вазочку с печеньем.
Звук струящейся из под крана воды, был единственным, что нарушало тишину двухкомнатной квартиры. Шумы с улицы не пропускали пластиковые окна, а в самой квартире, кроме женщины, никого не было. Порой эта гнетущая тишина пугала Ольгу до холода в груди, тогда она, несмотря на прохладу, открывала окна и, закутавшись в одеяло, прислушивалась к проезжающим машинам, крикам детей на площадке и, иногда, ругани соседей. Можно, конечно, было завести котенка или даже щенка, но Ольга не хотела домашних животных. Ольга хотела мужика.